исследовательские работы

Жертвы Холокоста в Черкасской области

На конкурс исследовательских работ «Достоверные, но неизвестных широкой общественности, факты еврейской жизни и еврейской истории» Украинского независимого совета еврейских женщин поступила работа Богдана Волоха, ученика Чернобаевской гимназии Черкасской области. Работа называется «Холокост Чернобаевщины на основании свидетельств очевидцев и фондов Чернобаевского районного краеведческого музея».

Работа по единогласному мнению жюри заслуживает наивысшей оценки и будет достойно отмечена организаторами конкурса. В ней собран достоверный материал о трагедии на Чернобаевщине. Много свидетельств очевидцев, записанных ими или с их слов.  Имеются сведения об убитых евреях в Золотоноше, Большой Буримке, селах Мельники и Новолиповое. В приложении к работе много фотографий. Язык украинский.

Работа будет храниться в центре по сохранению исторического и культурного наследия Украинского независимого совета еврейских женщин http://www.groisman.com.ua/unrezh/centr-po-soxraneniyu-istoricheskogo-i-kulturnogo-naslediya

Собранный по Чернобаевскому району Черкасской области материал окажет несомненную пользу тем, кто по крупицам собирает информацию о невинных жертвах Холокоста в этом районе: о своих родственниках и близких.

_____________
Любимая бабушка

Риша Каминецкая, ученица 9 класса СШ №144
города Днепропетровска

Однажды в нашу школу приехала моя бабушка. Но сначала никто не понял, что это иностранка, потому что она идеально владеет русским языком.

Бабушка Каминецкая, как мы её называем, родилась и жила первые свои годы жизни в Малаховке, под Москвой. Её папа Авраам не хотел, чтоб его дети говорили на идише, чтоб на улице их не обзывали и не издевались над ними, поэтому всегда хотел, чтоб бабушка Доба, её сёстры и братья идеально владели русским языком. И хотя бабушка сейчас живёт в Америке, а до этого жила в Израиле, и уже много лет не живёт в русскоговорящей среде, прекрасно владеет языком, которым папа хотел, чтоб владела.

Когда моя бабушка и её семья приехали в Германию, они жили со многими другими евреями, которые приехали из разных стран Европы. Среди них была семья Егудис, девочки, которая позже очень хорошо подружилась с Добой. Так как все эти евреи с Европы – все говорили на идише, поэтому папа Егудис не мог понять как еврейская девочка не знает идиш. Через пару лет, когда бабушке было 18 лет, она зашла к папе Егудис в офис. Он работал директором ешивы «Томхей Тмимим» в Париже. И вдруг девушка заговорила на идише. Он получил шок, но с улыбкой на лице! Мальчики не могли понять, от чего их директор так обрадовался, но потом стало ясно! Папа Егудис закричал: «Добка заговорила на идише!».

Для них это была такая радость, что они прыгали и свистели даже на улице. Они поехали в ИЗРАИЛЬ!!! Первым делом, конечно, надо было проведать Залмана Мойше. Они это сделали сразу, но не успели с ним поговорить и пообщаться, потому что к 1948 году, он уже не мог разговариват. Поэтому Добына встреча с её дедушкой после 12 лет была одновременно и весёлой, и грустной. Залман Мойше не мог одевать Тфилин, но его жена знала, насколько это было ему важно, поэтому 13 лет одевала ему Тфилин каждое утро.

Но каждая жизнь начинается с детства, я хочу вам рассказать чуть-чуть о бабушкином детстве…

В 1936 году дедушка Добы – Залман Мойше – получил документ, с помощью которого смог выехать из СССР. Когда он пришёл попрощаться со своей мамой, он не захотел её целовать, потому что был очень верующим хасидом, хотя знал, что больше её никогда не увидит, ведь она была уже слмшком стара, чтоб покидать свой дом. Во время этого моя любимая бабушка, тогда девочка лет семи, сидела у мамы Залмана Мойше на руках, не понимая, что происходит.

Прошло 12 лет, и наконец-то, семья бабушки Каминецкой, тогда её фамилия была Дризин, покинули Россию.

Не забывай свою историю,

и история не забудет тебя!!!

______________________________________

Освободиться от страха

Наоми Бильдер, ученица 8 класса г. Днепропетровска

Я хочу рассказать о суровых временах, которые пришлось пережить моим близким людям. Моя бабушка по материнской линии жива и многое рассказала о своих корнях и своей нелегкой судьбе. Она родилась в 1938 году и прекрасно помнить рассказы своей мамы, Лыбы Менделевны Медведовской, которая родилась в 1915 году и первые четыре года своей жизни провела в городке Александрии Кировоградской области.

Этот небольшой городок во время гражданской войны несколько раз переходил в руки различных формирований и банд. И все они методично уничтожали евреев. У каждой кратковременной власти были свои методы и зверства при «зачистках» от жидов, как в то время называли евреев. Одни упражнялись в прицельной стрельбе, другие – в разрубывании людей шашками, третьи не тратили патронов и не хотели тупить оружие на эту «проклятую нацию». Поэтому немощных и стариков они просто ударяли несколько раз по голове и бросали умирать на солнцепеке то ран. В 1919 году были расстреляны родители Лыбы Медведовской. В этот раз деникинцы не пожалели пуль, но перед смертью родители сумели спрятать двоих детей в подвале и строго приказали старшему сыну закрывать глаза и уши четырехлетней Лыбе, чтобы она не стала свидетельницей гибели мамы и папы.

Позднее Лыба воспитывалась в детском доме, где было много еврейских детей, чьих родителей методично уничтожали в погромах и в налетах банд. Поэтому она, получая паспорт, захотела сменить имя на Любовь Михайловну и с радостью вышла замуж за украинца Лебедько Акима Григорьевича, который показался надежным оплотом в страшные годы. В начале Великой Отечественной войны Харьковский завод «Серп и молот», на котором работала Любовь Михайловна, был эвакуирован за Урал, а она осталась в городе, потому что болела дочь, которой врач запретил длительный переезд. Так семья оказалась на оккупированной территории.

С первых же дней фашисты вывесили указ о переселении евреев в гетто. Любовь Михайловна не пошла вместе со всеми, но зимой 1942 года начались массовые расстрелы евреев. Сосед Вараксин работал в комендатуре и случайно увидел в списках евреев, подлежащих эвакуации, фамилию Медведовских. Тогда он, рискуя жизнью, сообщил Любовь Григорьевне страшную весть. Было принято решение сжечь все документы на фамилию Медведовских и оставить только заводской пропуск с фамилией мужа. После этого сосед пошел в комендатуру и сказал, что Лебедько Любовь Михайловна – психически нездоровый человек, что это опасное соседство, и выпросил разрешение отправить ее к матери, мотивируя тем, что по дороге она замерзнет и не надо будет тратить на нее патроны для расстрела.

В комендатуре посмеялись над украинцем, берегущим немецкое вооружение, и выдали пропуск на продвижение психически нездоровой женщины с ребенком в Черниговскую область. Ночью соседи сделали санки с будкой и проводили семью евреев за город. А через несколько дней были уничтожены все скрывающиеся евреи Харькова.

Любовь Григорьевне пришлось пройти с маленьким ребенком на руках пешком более 600 километров. И в каждом селе находились люди, которые кормили и оставляли на ночлег путников, хотя женщина была очень похожа на еврейку. Ни один человек не спросил документы, никто не выгнал из своего дома и не донес полицаям. Так они добрались до села Старые Боровичи Щорского района.

Пришли обмороженные и больные, Любовь Михайловна не могла полгода ходить и говорить. В деревне были немцы, поэтому приходилось днем прятать людей в погребе, а ночью отогревать в доме. Так семья прожила до 1943 года, когда Советская армия освободила Чернигов. Любовь Григорьевна пошла работать в госпиталь в городе Щорсе, а в 1949 году семья переехала в Днепропетровск к Медведовскому Л. М., тому мальчику, который когда-то тщательно закрывал сестре глаза и уши, чтобы она не видела гибели родителей.

Семья уцелела в страшное время, но моя бабушка до сих пор вспоминает войну с содроганием, до сих пор не может привыкнуть к мысли, что быть евреем не страшно, что не нужно трястись, произнося свою фамилию. Когда моя мама собралась замуж, бабушка очень переживала, что ей придется сменить украинскую фамилию на еврейскую. Она даже уговаривала моего папу принять их фамилию.

Но прошли годы, внучка уже в 8 классе. Я учусь в еврейской школе, с гордостью представляюсь всем как Наоми Бильдер, вожу бабушку на различные мероприятия общины. Мне кажется, что она немножко оттаяла и поверила, что евреи могут жить без страха за свою судьбу.